Анна Канфер, "The last dance before when someone you love becomes a memory", 2023
А что мы можем сказать о живописи? Закулисную жизнь балерин писал известный живописец Эдгар Дега, но это было в Париже в конце 19 века. Наш современный интерес к тому, что происходит в репетиционных залах, теперь намного легче удовлетворить с помощью социальных сетей балерин. Но хотели бы вы узнать, как это закулисье приобретает новый смысл в работах художников?
Анна Канфер, художница из Москвы, с самого юного возраста посещала гримерки и залы Большого театра, а в студенческие годы создавала зарисовки балерин для будущих картин. В своих полотнах она уделяет внимание интерьеру театра, где балерины кажутся призраками, отражающими сменяемость поколений, в то время как здание театра остается неизменной константой. У нас была возможность взять интервью у Анны, и мы поговорили о её работах, восприятии балета и личной связи с театром.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2650/32623194/original/mceu_116688161703763382208-1703763382658.jpg)
Анна Канфер, "Маленькая прима", 2023 (холст, масло, 100х80 см)
Интервью c Анной Канфер:
1. Расскажи о себе, как бы ты хотела представиться читателям.
Меня зовут Анна Канфер. Я художница и студентка выпускного курса МГАХИ им. Сурикова. Активно выставляюсь в различных галереях в Москве, Санкт-Петербурге и даже за границей. Основной фокус моей художественной деятельности направлен на исследование времени с использованием культуры и роли личности в этих понятиях. Я использую культуру, как своего рода машину времени, чтобы путешествовать по разным эпохам. Также я акцентирую внимание на сохранении культурных ценностей. Поэтому тема балета особенно важна в этом контексте, так как она представляет собой значимое культурное наследие для меня, для моей страны и для той культуры, в которой я выросла и сформировалась как художник.
2. Анна, расскажи, в каком контексте было знакомство с театром в детстве или юношестве?
С детства меня водили в театры и музеи. Мои родители ценят искусство, хотя сами не связаны с ним профессионально. Меня всегда окружало искусство. Не так, как у детей художников и артистов Большого театра, конечно, но все равно это наложило отпечаток на то, что сейчас я люблю и делаю.
После школы я училась в МАХУ (Московское академическое художественное училище – прим. Zidans), и как раз в этом художественном училище у меня была подруга. Её мама была и до сих пор является солисткой хора Большого театра, и поэтому я туда очень часто ходила, не только на постановки, но и изнутри наблюдала, что происходит: какая там у них столовая, какие гримерки. Она просто приглашала нас порисовать или, например, когда оставались какие-то билеты, мы приходили смотреть постановки. Я посмотрела в тот период намного больше балетов, чем сейчас, потому что помимо того, что я сама покупала билеты, ещё была такая возможность. И так как я больше ходила по помещениям, предназначенным для артистов оперы, внутреннюю кухню балета я не видела. Но я много раз проходила мимо именно репетиционных балетных залов. Мы там рисовали что-то за кулисами, много фотографировали. Видела Овчаренко (Артём Вячеславович Овчаренко, артист балета Большого театра прим. Zidans) во время репетиции, и это было почти десять лет назад, в 2015-2016 году. Он уже сильно вырос, хотя тогда, если я не ошибаюсь, он уже был очень заметным артистом. Меня очень восхитило подглядывание за танцорами балета, потому что это реально работа на износ. Это очень жесткая самодисциплина, и в целом это отражает настоящее отношение к искусству. Потому что, например, художник, по сути, никому не нужен, если он себе не нужен.
" Пока ты не докажешь, что ты нужен самому себе, что твоё искусство хотя бы для тебя представляет ценность, ты вообще никому не нужен. Вот чтобы это доказать и чтобы вообще что-то делать хорошее, как раз нужна такая самодисциплина, как у танцоров балета. "
У художников, например, картина может быть в целом хорошей, но там что-то можно пропустить, не дорисовать, и в целом это впечатление не испортит, а у танцоров всё намного жёстче. Это, всё-таки, академическое искусство, и там любой промах на сцене уже более трагичен, чем для нас. У меня вот такие параллели возникают с тем, что я делаю в изобразительном искусстве. У меня тоже академическое образование, подобно танцорам балета. В этом плане мы как бы родственники.
3. Здорово! Балерина и художница, у вас обеих академическое образование. Расскажи про свой путь.
Началось всё с МАХУ, это училище при Российской Академии Художеств, это было своего рода переходным этапом между обычной школой и Суриковским институтом, который я уже заканчиваю сейчас. В училище я провела четыре года, где каждый день занималась рисунком, живописью, композицией, и изучала историю искусств. Фактически, программа была схожа с той, что предоставляется в Суриковском институте. Там мы учимся на протяжении 6 лет. Немного в другом формате, конечно, с большей личной ответственностью, потому что в училище к нам все-таки относились, как к детям, и преподавание было более строгим. Там было больше рамок: на стене, например, висел рисунок головы человека, и у учеников должен был быть именно такой штрих, такая проработка формы, реалистично. А в Суриковском институте на старших курсах можно было работать с формой так, как ты хочешь. В училище я получила базовое академическое образование, которое потом развивала.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/3070/32623614/original/mceu_54256097121703765521268-1703765521741.jpg)
Анна Канфер в мастерской литографии Суриковского института
4. Ты так же ходила зарисовывать учениц в балетном училище, расскажи об этом опыте?
В сентябре 2022 года меня пригласили из института порисовать наброски на уроках в балетном училище МГАХ при Большом театре. Это был интересный опыт, поскольку на тот момент я уже отошла от академического рисования и разрабатывала свой собственный художественный язык. Наброски я, честно говоря, давно не создавала с натуры, и после такого перерыва было очень интересно вернуться к этому. Мы планировали создать выставочный проект по итогам, но не срослось. Я совсем не расстроилась, что выставка не состоялась. Меня эта тема настолько захватила, что я планировала написать два холста, а в итоге я, написала разного размера, конечно, но штук десять. Отправила свои балетные работы на групповую выставку “Астатичнность” в Cube.Moscow. Она проходила в октябре 2023 года. Почти все работы раскупили, из них осталось только двое. И дальше я собираюсь эту тему развивать.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/3214/32623758/original/mceu_92817611131703765972296-1703765973212.jpg)
Фото с выставки "Астатичность" в Cube.Moscow, сентябрь,2023
5. Расскажи про свою серию балетных картин, о чём они?
В целом, у меня получились нетипичные работы. В некоторых из холстов я задумывалась о том, что представляет собой движение в балете. Насколько оно кажется свободным и легким, но при этом насколько оно механично и выверенно. Это как математика, очень точное искусство.
“Наблюдая за репетициями, я видела, что балет – это точная наука, хотя со стороны может показаться, что танцоры просто парят.”
В некоторых работах из этой серии я вкладывала свои личные размышления на эту тему. Например, работа в пространстве Бетховенского зала выполнена в смешанной технике: масло и шелкография печатной графики. Она сделана на основе фотографии, которую я доработала, запечатав балерин в пространство "живой архитектуры", вручную написанной. Я хотела этим выразить мысль о том, что балет – это своего рода механика и математика, и что даже пространство в каком-то смысле живее, чем их движения, выверенные и точные. Я не зря выбрала Бетховенский зал, потому что там такая очень динамичная архитектура.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2644/32623188/original/mceu_92629846741703763169799-1703763170206.jpg)
Анна Канфер, "В воздухе", 2023 (холст, масло, 120х150 см)
И второй холст — оппонент этой работы — про то, что восприятие балета для неискушенного зрителя, совсем другое, и мы считываем как будто артисты на сцене порхают, и им это легко даётся. Но на самом деле всё не так. Эти работы построены на контрасте. В одной из них пространство очень свободное, текучее и живое, в то время как балерины изображены, наоборот, как будто это фотографии — механические. В другой работе, напротив, более выверенное и уравновешенное супрематичное пространство, а фигуры балерин, стоящих в ряд, написаны свободно, даже с небольшим дребезжанием.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2649/32623193/original/mceu_13384234151703763326111-1703763326558.jpg)
Анна Канфер, "Репетиция", 2023 (холст, масло, 120х150 см)
Ещё у меня была серия небольших холстов, где я работала именно с темой света. Я изучала и размышляла о теме света в пространстве сцены. Как в живописи, так и в сценическом искусстве, это очень мощный инструмент воздействия на зрителя. Я наблюдала, как этот свет меняется в зависимости от идеи и темы спектакля. Ходила на балеты и фотографировала постановки — хотя этого нельзя делать — то, что мне нравится по цвету и свету, чтобы передать какие-то свои ощущения.
![анна анна.jpg](https://static.insales-cdn.com/files/1/2831/32623375/original/анна_1703764371091-1703764378027.jpg)
Анна Канфер, "Этюды", 2023 (холст, масло, 30х40 см) и "Жизель", 2023 (холст, масло, 30х40 см)
6. У тебя в работах большое внимание уделяется пространству вокруг артистов. Расскажи почему так?
По поводу пространства и интерьеров, это в целом касается моего интереса в творчестве. Я работаю с глубоким пространством и занимаюсь архитектурой, в основном архитектурой 18-19 века. Недавно обратилась к средневековой архитектуре. Сейчас я создаю серию работ по Ливану, где именно средневековая архитектура. Мне нравится старая архитектура, она завораживает меня с детства. Это то, что я не могу игнорировать и что всегда сопровождает меня. Осенью я специально поехала в Мариинку, чтобы изучить интерьеры и здания, фотографировала их. На мой взгляд, само здание тоже является живым, но не в плане, что там присутствует какая-то энергетика – в это я не верю. В этих зданиях вложено столько сил. Там трудились гениальные люди, архитекторы и художники, и эти сооружения несут колоссальное значение. Поэтому все эти элементы взаимодействуют, когда ты входишь в пространство. То есть не только артисты создают постановку. Например, если труппа Большого театра выступает где-то на сцене в парке Владыкино или Лианозовском парке, это всё равно вызывает немного другие ощущения. Поэтому артисты и архитектура взаимодействуют вместе.
7. Как проходит процесс работы над картиной? (С натуры/с фото, какие приемы используется, какая медиа, где студия).
Так как у меня специальность графика, я владею множеством техник, что расширяет мое восприятие в этом направлении. В моем творчестве я использую смешанные техники, такие как масло, акрил, графика, шелкография и литография. Я могу интегрировать коллаж в живопись, есть у меня такие работы, но они не на тему балета. Почему же я использовала масло для работ по балету? Потому что это классический академический материал, который концептуально очень подходит для данной темы. Примерно 60% моих работ выполнены по точному эскизу, включая, например, эту большую работу с использованием шелкографии. Её невозможно просто нарисовать и напечатать. Изначально требуется очень жёсткий эскиз. На картоне делаешь набросок, затем переносишь его на кальку, чтобы все детали совпадали, поскольку в процессе используется печатная графика. Некоторые работы маслом я сажусь и пишу сходу. Но обычно я сажусь, делаю эскизы, смотрю фотографии, зарисовки и уже на их основе пишу работы. Раньше художники, например, из периода Возрождения и даже позже, в основном не работали с натуры. По сути, они творили в студии. Мне нравится этот подход, потому что я не понимаю, зачем учиться столько лет рисовать с натуры, если в итоге тебе все равно нужна натура. Я могу пригласить кого-то в гости или сфотографировать себя, выстроить свет. У меня достаточно навыков для работы по наброскам и фотографиям. У меня ещё язык живописи такой. Хотя он реалистичный и имеет глубокое пространство, он всё равно довольно условный. То есть я могу выбирать, что подчеркивать, режиссировать пространство картины по своему усмотрению. У меня сейчас две мастерские: дипломная мастерская в Суриковском институте, где я работаю над своим дипломом, и домашняя мастерская, где я создаю работы по теме балета. Для меня это идеальный вариант, так как я экономлю время на дорогу и могу полностью погрузиться в творческий процесс, находясь в своей мастерской.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2981/32623525/original/mceu_99873607581703764940286-1703764941115.jpg)
Анна в мастерской в Суриковском институте.
8. Почему какие-то картины остаются как будто не дорисованы?
Это касается вопроса о том, когда произведение искусства или картина считаются завершенными. Мне до сих пор сложно ответить на этот вопрос. Если говорить конкретно о готовом произведении, например, о балеринах, которые смазаны, здесь идея заключается в передаче движения. Если бы я четко прописала детали, идея бы потерялась. Кроме того, передний план я могу в написать расфокусе, потому что мне надо, чтобы взгляд зрителя шёл в глубину. На той же работе, где балерины в ряд стоят, штора спереди изображена в расфокусе. Это сделано, чтобы избежать фиксации взгляда на ней. Такие приемы создают диалог со старыми мастерами, например, с картиной "В мастерской художника" у Вермеера. Если убрать занавеску на его картине, пространство станет более плоским. Эта штора у Вермеера работает как кулиса в театре, открывая взгляду проход внутрь картины. Получается такой диалог со старыми мастерами.
На третьем курсе я выбрала мастерскую современного искусства и начала создавать более свободные работы, искать свой язык. Мои ориентиры в тот период были связаны преимущественно с художниками XX века. Я очень любила Эльконина, Васнецова. Сейчас я ориентируюсь на старую живопись. Естественно, я рассматриваю ее через призму опыта современного искусства, который, в том числе, я получила, работая в музее "Гараж". Строе искусство несомненно очень глубокое. И если с определенного ракурса посмотреть — тоже актуальное.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2988/32623532/original/mceu_15398524391703765022818-1703765023277.jpg)
Процесс работы.
9. Какие особенности ты заметила в работе в театральном закулисье и с балеринами? Что было наиболее запоминающимся?
В целом, я уже была знакома с их образом жизни, поэтому спокойно отнеслась к тому, как сильно их там ругают и как серьезно они тренируются. Но то, что меня действительно удивило в который раз, это то, что когда очень близко рассматриваешь их, у артистов вообще совершенно другая анатомия. Как будто это очень долгое занятие балетом сказывается, и они приобретают нечеловеческие пропорции. Из-за этого их очень трудно рисовать. Ты всегда на грани — если слишком увлечешься прорисовкой тел, не важно, это девушка или парень, получится слащаво. Я намеренно игнорировала их изящество, потому что если акцентировать внимание на нём, получится типичная салонная балерина, и в этом есть опасность.
Из-за того, что я стройная, меня часто спрашивают, занимаюсь ли я сама балетом. Но я бы никогда не сказала так о себе, потому что, будучи человеком, который внимательно наблюдает за балеринами, я вижу, что у них вообще другое строение тела. Один раз в метро, на Театральной, я даже обернулась, когда увидела двух девушек. Сразу поняла, что это балерины. Да-да! Их выдала характерная посадка головы, хоть они и были в пуховиках. Я провожу параллель с Боттичелли, например, в картине «Рождение Венеры». У балерин такие же покатые плечи, специфичная осанка. Они очень отличаются от обычных худых девушек. Выглядит необычно, но красиво.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2999/32623543/original/mceu_986344052111703765145203-1703765145666.jpg)
Анна Канфер, "Этюд", 2023 (холст, масло, 50х60см)
10. Часто ли ты ходишь на балет? Как ты смотришь постановки, на что обращаешь внимание?
Раз в три месяца я стараюсь ходить. Недавно специально ездила в Мариинку на балет. Для меня балет — это тот вид искусства, где у меня есть ещё непосредственное впечатление. Я могу наслаждаться спектаклем, а не анализировать, как, например, происходит, когда я смотрю на картину. У меня уже есть профессиональная деформация. Балетом я никогда не занималась, и я вообще в нём не разбираюсь. Просто смотрю как обыватель. Для меня балет — возможность побыть человеком, который не занимается искусством, такая профессиональная компенсация. И когда я смотрю постановки, естественно, как художник, который занимается визуальным искусством, я смотрю на сценографию, на свет, на картинку. За движениями тоже смотрю, но так как я не разбираюсь, я просто восхищаюсь, как они танцуют. Но уже я стала замечать, что где-то танцуют лучше, где-то хуже. Но это не авторитетное мнение.
11. Будешь ли ты ещё делать работы посвященные балету? В какую сторону хотелось бы дальше изучать эту тему?
Да, я буду ещё работать на тему балета. К весне картины должны быть готовы. Будет ярмарка, и, возможно, ещё какая-нибудь групповая выставка. Пока не планирую детали. Дальше хочу двигаться в сторону изучения света и тени. Уже есть некоторые эскизы, которые я запланировала написать. Но всё будет развиваться в процессе, потому что в прошлый раз я начала с изображения движения, а закончила изучением света и тени. Сейчас я начну с работы над светом, и пока неясно, какие новые идеи откроются мне в этом процессе.
Работы Анны можно увидеть в телеграмм-канале и её социальных сетях.
![](https://static.insales-cdn.com/files/1/2993/32623537/original/mceu_197415766101703765079365-1703765079817.jpg)